Томатис попробовал монтаж подобных настроек с музыкой, отфильтровав ее на более высокие частоты.
Ребенок одного из его знакомых, с которым он поделился этим акустическим открытием, даже случайно заново пережил условия своего рождения во время фазы дефильтрации акустической информации (которая впоследствии стала называться «звуковым рождением»).
Подкрепленный этими опытами, Томатис убедился, что плод слышит (это было в 1953 году). Он начал записывать и анализировать голоса маленьких детей, проходя в обратном порядке этапы развития (подростки, маленькие дети, новорожденные). Затем он произвел оценку этих данных, которая привела его к выводу, что сначала ухо функционирует в жидкой среде. Внутренняя, средняя и внешняя части уха находятся в околоплодных водах, а языковые частоты, улавливаемые в таких условиях, являются высокими частотами. Но после рождения в жидкой среде остается только внутреннее ухо. Внешняя и средняя части уха меняют окружающую среду и должны будут адаптироваться к сопротивлению воздуха.
В течение нескольких дней после рождения ребенок находится в состоянии акустического перехода, поскольку среднее ухо все еще содержит околоплодные воды и частично настроено на частоты жидкой среды.Когда из него опорожняется эта жидкость, ребенок теряет часть тонуса, который давали ему отфильтрованные звуки. Требуются месяцы (и даже годы), чтобы его среднее ухо правильно адаптировалось к воздушной среде.
Это не означает, что ребенок с рождения лишен перцептивных способностей. Это даже весьма удивительно, поскольку вначале, как мы видели, он может различать фонемы, которых нет в его родном языке. Именно эта работа адаптации среднего уха позволит ему войти в полосу пропускания родного языка: лингвистически он становится специализированным. Он переходит от статуса специалиста широкого профиля к статусу специалиста-лингвиста.
По мнению Томатиса, ребенок с самого рождения сразу узнает ритмы и интонации материнского голоса, то есть просодию. Этот материнский голос представляет собой психоаффективное питание, которое для ребенка так же важно, как и грудное вскармливание.
Поэтому идея Томатиса заключалась в том, что он сможет использовать «Электронное Ухо» и технику фильтрации звуков для облегчения проблем психоаффективного характера. Именно в это время он вошел в область того, что он назвал аудиопсихофонологией, которую можно определить как педагогику слушания.
Постепенно он разработал терапевтический метод с использованием фильтрованных звуков. Именно применяя этот терапевтический метод, он все яснее стал понимать, что источник потребности в общении, которая для него является источником языка, лежит в стремлении не сломать (или в желании разжечь заново) звуковые отношения, сложившиеся с матерью во время внутриутробного развития.
Таким образом, погружая человека, находящегося в затруднительном положении, во внутриутробную вселенную, мы создаем условия, в которых человек постепенно разовьет способы, позволяющие лучше управлять своим будущим, обнаружив или вновь открыв желание общаться.
Поэтому, по Томатису, каждый индивидуум проходит путь, который начинается в диалоге между эмбрионом и матерью и заканчивается внедрением в социальное тело.
Для Томатиса это путешествие соответствует звуковому пути, который постепенно определяет способ слушания человека, его манеру говорить и способ чтения. Эти отрывки соответствуют основным фазам языкового развития. Но на этом пути могут произойти происшествия, которые вызовут трудности, наблюдаемые на той или иной из этих фаз или на нескольких из них.
Цель терапевтического метода, предлагаемого Томатисом, заключается в том, чтобы помочь человеку продвинуться по идеальному акустическому путешествию, от которого он или она по определенной причине отклонились. Таким образом, система будет заключаться в том, что человек заново проживет с помощью «Электронного Уха» и определенных записей, выбранных в зависимости от его проблем, различные этапы, составляющие этот идеальный акустический маршрут.
Фактически, именно эти же принципы, соответствующие фазам языкового развития, стали применяться и к изучению иностранных языков. Идея состоит в том, что метод заставляет человека пережить лингвистическое путешествие ребенка-англичанина, ребенка-француза, ребенка-немца, ребенка-японца и т. д., что соответствует изучаемому языку. Вот почему мы говорим о «лингвистической интеграции», которая идет дальше простого понятия обучения. Человеку дается возможность присваивать и интегрировать ритмы, интонации и звучность изучаемого языка, то есть музыку языка.
Эти параметры (ритм и звук) составляют фундаментальный фонологический субстрат, на который прививаются все другие приобретения (лексические, синтаксические, семантические). Всякий так называемый «живой» язык конституируется прежде всего этим акустическим элементом, ибо он первичен по времени и без него нельзя обойтись.
Автор перевода: Ольга Поспелова